Царевич - Страница 32

Я отвлёкся. Так вот, считалка. Самое близкое, что есть сейчас — это арифмометр Однера. Они, кстати, в Петрограде выпускаются. Мне купили одну штуку, и я стал издеваться над ней. Разобрал, а теперь пытаюсь её сделать не чисто механической, а электромеханической. А то лениво всё время шпеньки руками передвигать. После, возможно, и слегка программируемой смогу её сделать. А чего? Не смейтесь. По нынешним временам программируемый арифмометр — это тоже прорыв. И Лёшка помогает, как может. Достаёт из моей памяти всё, что я хоть краем глаза видел по истории вычислительной техники. Всякие схемы музейных образцов. Он даже схему первой считалки герра Цузе, Z1, нашёл. Только она слишком сложная. Такое мы пока повторить не сможем.

А ещё у меня мысль есть "изобрести" шифровальную машинку "Энигму". Устройство-то я помню. И Лешка поможет. Причём можно сразу одну из поздних моделей изобретать, какие у нас лишь к концу войны появились. Наташка эти "Энигмы" часто в штабах встречала, вот я и залез из любопытства в Интернет, посмотреть, как они устроены внутри.

Зачем нам "Энигма" нужна? Эээ… Не знаю. Пригодится на что-нибудь. Честно говоря, мне просто скучно. Лёшка хоть кино может смотреть из моей памяти или книги читать. А я не могу так, я только вспоминать могу, а это совсем не то. Вот и сидит в кремлёвском дворце император всероссийский Алексей II в рабочем халате и с паяльником в руке.

Да, совсем сказать забыл! Я же теперь ещё и император. Правда, ущербный. С добавлением к должности слова "младший". Ну, да это не столь важно. Пётр I тоже некоторое время младшим царём был.

У нас тут что произошло-то? После ранения Николая страна в правовой тупик попала. Если бы он умер, то тут всё понятно. Гражданин Цесаревич, вот Ваша корона, пройдите к своему рабочему трону. Но Николай не умер. Однако работать царём явно не может. И не ясно, сможет ли когда-либо в будущем. И что делать? Такого в России ещё не случалось, прецедентов нет.

Николаю нужен регент. Но кто? Идеально подходил бы я, только я слишком молод. Значит, либо его мать, либо жена, либо брат. Бабушка Мария от регентства сразу и наотрез отказалась. Не хочет она в политику лезть, так и сидит себе тихонечко в Киеве. А вот Лёшкина мама не отказалась.

Больше того, когда эти идиоты в думе провозгласили себя временным верховным органом государственной власти в стране и издали декрет о созыве Учредительного собрания, мама сразу же ответила им своим указом о роспуске государственной думы. Причём указ она издала как регент своего мужа. А затем попыталась приехать из Царского Села в Петроград. Что было, по-моему, не слишком мудро, хотя и смело.

До Питера императрица не доехала. Да и что она стала бы там делать, я не представляю. И то, что мама по дороге в Петроград встретила отряд, который был послан думой, чтобы арестовать её, это, возможно, спасло маме жизнь. Сейчас она в Царском Селе, под домашним арестом, вместе с дочерьми. А девчонки, кстати, заболели корью. Все четверо. Жалко мне их.

Все эти события с первым роспуском думы и арестом императрицы произошли через пару недель после того, как Николая ранили. Представляете, в какую задницу мы въехали? Император недееспособен. Регент арестован, да и не считает мою маму регентом почти никто, кроме неё самой. Хотя формально она права. При отказе Марии Фёдоровны стать регентом, у неё действительно больше всего прав быть регентом при муже. Так что указ её о роспуске думы, теоретически, законен. Впрочем, дума через пару дней сама самораспустилась, оставив вместо себя какой-то невнятный "временный комитет", который вскоре плавно мутировал во Временное правительство. И пока они там увлечённо делили между собой министерские портфели, в городе появился Петросовет. Причём сразу два, которые друг друга не признавали. И один из Петросоветов сразу после своего основания постановил арестовать моего дядю Михаила, пока тот не свинтил из города и не объявил себя тоже регентом. Сейчас Михаил сидит в Петропавловской крепости.

Больше всего я, конечно, боялся знаменитого своим идиотизмом "Приказа номер один" и последующего за ним развала армии. Но нет. Этого приказа не последовало. Вернее, приказ номер один был, но был он совсем не похож на таковой в моём мире. Здесь Временное правительство этим приказом повелевало доставить в Петроград раненого Николая и меня. Выполнение возлагалось на генерала Келлера.

И Фёдор Артурович сделал свой выбор. Заявил, что верен государю и никакого Временного правительства не признаёт. Правда, кого он сейчас считает верховной властью в стране, генерал не уточнил, так как к жене Николая относился, мягко говоря, не слишком восторженно. А затем он с небольшой свитой приехал в Москву. Смелый человек.

Разумеется, он не просто так приехал. У нас в Кремле что-то вроде совещания собиралось расширенного. Дабы решить, что делать и как жить дальше. Низлагать ли Николая по состоянию здоровья или назначать ему регента? На совещание собиралась целая куча попов во главе с самим патриархом, делегация от Моссовета во главе с Дзержинским и Ногиным, бывшие депутаты государственной думы, московские капиталисты, просто знать, кого ЧК пока не посадила. Да, забыл сказать, что сразу после того, как дума фактически объявила о низложении императора, в Москву из Питера начали мигрировать несогласные с этим депутаты. В частности, клоун Пуришкевич приехал. Кроме него, ещё человек двадцать. Вот на это-то совещание пригласили и Келлера под гарантию безопасности от патриарха. Дзержинский пообещал того пропустить. Тем более что генерал-то, в свою очередь, никак не препятствовал эмиссарам Московской ЧК осматривать место крушения императорского поезда и даже разрешил тем посетить раненого Николая.